Виселицы гостеприимного Суздаля
Ξ 3 марта, 2008 | → | ∇ Новости кино, рецензии |
Текст: Ксения Рождественская, фото: Ксения Рождественская В Суздале прошел фестиваль анимации. Жителям и гостям города пришлось делить внимание между мультфильмами и съемочной площадкой "Ивана Грозного", в которую Павел Лунгин превратил город. Ночью в Суздале фонари горят не везде, в некоторых местах их не было со времен Ивана Грозного. Людям пьяным, неуклюжим и неместным лучше на улицу не выходить: скользко, темно, а еще и местная речка подкрадывается в самых неожиданных местах. Между двумя мостиками через речку, под стенами Спасо-Евфимьевского монастыря, возводятся деревянные постройки сложной формы — для съемок фильма Павла Лунгина об Иване Грозном. Кажется, даже есть одна юрта. "Я на объекте "Старая Москва", — в полной темноте передает кому-то по телефону шифровку подозрительный тип, околачиваясь возле юрты. Мимо бродят добродушные, неуклюжие и неместные люди, приехавшие на Суздальский анимационный фестиваль. Суздальский анимационный фестиваль и съемки лунгинского фильма очень друг другу подошли. В мультфильмах было примерно столько же волшебства или хотя бы изобретательности, сколько в "Старой Москве" — старой Москвы. То есть, формально все признаки налицо, а на самом деле — извините. Мультики вызывали, чаще всего, один из двух вопросов: либо классический "что курил автор", либо задумчивый "почему автору не дали покурить". Были и необычные работы, от нежных — вроде получившего второе место "Мальчика" Дмитрия Геллера, про предсмертные видения лошади, — до страшных, как "Колыбельная" Андрея Золотухина, своеобразная еретическая "Двойная жизнь Вероники". А победитель фестиваля Иван Максимов действительно является одним из живых гениев анимации. Его мультфильм "Дождь сверху вниз" заработал два приза — не только Гран-при, но и награду за лучшую режиссуру. "Дождь" — что-то вроде сиквела к "Ветру вдоль берега", разве что теперь максимовские недотыкомки меланхолично суетятся в других погодных условиях и под другую, еще более классическую музыку. Мир Максимова обладает внутренней логикой при полном внешнем безумии. У него нет прошедшего времени, как это обычно бывает в сказках, только настоящее продолженное, бесконечное. Не "жили-были", а "живут, бывают". Героиня мультика почему-то похожа уже не на картинки Туве Янссон, а на анимешных девочек — может быть, поэтому сидящие рядом со мной двадцатилетние мальчики при виде максимовских героев оживились и начали обсуждать "тот мультик, про призраков, там еще у нее родители в свиней превращаются". У Максимова никто не превращается, они такими родились. Лучшим сериалом были названы "Колыбельные мира" Елизаветы Скворцовой — чудесные депрессивные сказки под колыбельные разных стран. Лучшим полнометражным мультиком стала "Бабка-Ежка и другие"Валерия Угарова. А это вот нечестно. "Бабка-Ежка" — коряво нарисованный мультфильм с не очень хорошо исполненными песнями и предельно дырявым сценарием. Аист роняет в руки Бабе-Яге сверток с новорожденным человечьим детенышем. Нечисть — сама Б.Я., а также Леший, Кикимора, Кощей и Водяной, — решает девочку воспитать. Выросшая девочка отправляется на прохождение важного, но совершенно идиотского квеста. Валерий Угаров — автор мультклассики "Халиф-аист". "Бабке-Ежке" классикой не стать. Во внеконкурсной программе шли "Смешарики" — сначала один мультфильм на дневном показе, потом целая подборка "взрослых" мультфильмов в час ночи. Днем показали гаденькую историю о том, как эти кругляшки выбирают того, кто достоин будет попробовать трюфель. Видимо, устроители очень гордились тем, что показывают такой политически смелый мультфильм прямо перед президентскими выборами. Зал заворожено аплодировал. Стилистика всего этого — как и вообще стилистика того, что происходит в последнее время, — чем дальше, тем больше напоминает семидесятые, когда в каждом кармане было по фиге, а в каждом высказывании можно было найти политический подтекст. На ночной показ "Смешариков" идти не захотелось. Три дня мультфильмов, тем не менее, собирали полый зал. В свободное от мультиков время все толпились на площади у местного Кремля: там снимался фильм про Ивана Грозного. Площадь у Кремля застроена типичными старомосковскими виселицами. На фестивальном капустнике ведущий, Вадим Жук, не удержался от шутки: "Вы все, конечно, видели виселицы, дыбы и другие приспособления, которыми нас встречает гостеприимный город Суздаль". Не только видели, но и пытались прорваться поближе к съемочной группе. Но посторонних, мечтавших прикоснуться к кремлевским виселицам, на площадь не пропускали. Петр Мамонов, который у Лунгина играет самого Ивана Грозного, появится, говорят, только в начале марта. В ожидании царя съемочная группа вешает массовку. В перерыве между съемками бояре и стрельцы выходили к народу, народ уважительно спрашивал: "А у вас эти... топоры острые?" Топоры, они же бердыши, были тупыми. Вдруг прошел слух, что ночью Лунгин собрался снимать оргию, и что сотрудницы местных музеев чуть ли не в очередь встают, чтобы поучаствовать в массовке. Зрительницы анимационного фестиваля начали вслух размышлять, не пойти ли и им сняться в оргии, но так как почти все приехали на фестиваль с детьми, идея эта была с сожалением отвергнута: ночью все-таки прохладно, дети могут простудиться. На виселице кто-то висел. Еще одного смутьяна собирались поджигать, огонь занимался плохо. "Что снимают?" — спросила деловая девушка с фотоаппаратом. — "Ивана Грозного", — ответил ей кто-то. — "А его разве не сняли уже в 1944 году? Эйзенштейн?" — блеснула эрудицией девушка. Ее собеседник пожал плечами: "Ну, римейк. Пора уже".
Кадр из мультфильма "Бабка-Ежка и другие"
