Таких не берут в генералы

Ξ 12 мая, 2009 | → | ∇ Новости кино, рецензии |

Завтра начинается 62-й Каннский кинофестиваль. В конкурсе — 20 картин ведущих режиссеров, изобилие французской речи и китайской, и традиционное отсутствие русской. Несмотря на обилие громких имен впечатление от состава участников довольно кислое.

Кадр из фильма "Бесславные ублюдки"

60-летний юбилей Каннского МКФ давно отпразднован и на набережной Круазет наступили трудовые будни — к такому сухому остатку свелось итак довольно суховатое напутственное слово Главного уполномоченного фестиваля Тьерри Фремо. До венецианского красноречия Марко Мюллера, сочиняющего к каждому биеннале полноразмерные искусствоведческие манифесты, ему далековато, звучат, как и всегда, дежурные слова про "расширение границ" и "боевой дух профессионалов", а главной задачей пост-юбилейных Канн назначено "сделать хороший задел" на ближайшую десятилетку, то есть до следующего юбилея в 2017 году.

Посмотрим, насколько расходятся с действительностью эти слова.

Добрая половина конкурсного списка ощущения "доброго задела на будущее" не вызывает точно: это давно и хорошо знакомая номенклатура мирового кино, устоявшаяся еще во второй половине 90-х, к исходу нулевых порядком намозолившая всем глаза и проходящая уже больше по ведомству дипломатического протокола. Здесь образовались отдельные группы и подсписки. Так, обязательных в конкурсе свадебных генералов насчитывается в этом году целых две штуки — новый фильм покажет заслуженный авангардист Ален Рене ("Сорняки") и менее удачливый Марко Беллоккьо с фильмом "Побеждать" о внебрачных похождениях Муссолини: итальянец, несмотря на внушительную выслугу лет, до сих не завоевал на МКФ класса "А" ничего существенного. Впрочем и на этом не завоюет точно.

Кадр из фильма "Разомкнутые объятия"

Отдельную часть президиума отвели лампасам, почивающим на лаврах: эти свое отвоевали и каких-то кавалерийских наскоков и контратак ждать с этого фланга не приходится. Тарантино, вымучивавший пятнадцать лет сценарий своего "военного фильма", прогонит шрафбатную телегу "Бесславные ублюдки" с Брэдом Питтом, Тилем Швайгером и Сэмюэлом Джексоном. История "Разомкнутых объятий" про ослепшего лузера, угробившего в ДТП любовь всей своей жизни, может убедительно рассказать только один человек на свете без риска быть забросанным тухлыми помидорами и яйцами — Альмодовар. Неожиданно оживившийся фон Триер привез "Антихриста" с Уиллемом Дефо и Шарлоттой Гинзбур, сыгравших двух людей с разбитым сердцем, решивших жить в лесу.

Еще одну подгруппу составляют рабочие штабные лошади — хорошие, надежные и предсказуемые: каннская ветеранша Джейн Кэмпион с костюмированной лав-стори про английского Есенина — поэта Джона Китса, и бывший китайский режиссер Энг Ли с тоже костюмированной ретро-хиппи-драмой "Взятие Вудстока".

Кадр из фильма "Антихрист"

Наконец, за "красный генералитет", которым консервативный Каннский фестиваль традиционно прикрывает свою мелкобуржуазную срамоту, отвечают в этом году жестокий австрийский ницшеанец Михаэль Ханеке и герой рабочего класса англиийский соцреалист Кен Лоуч. Первый ("Белая лента") упражняется в микросоциологии фашизма на материале одной немецкой деревенской школы в 1913 году. Второй снял фильм о футбольных фанатиках, страдаюших кризисом среднего возраста — естественно — в Манчестере, естественно — с Эриком Кантоной.

Собственно, "задел на будущее" нужно искать скорее во второй половине конкурсного списка, состоящий из новобранцев, фаворитов и тайных гениев, которые рано или поздно должны переползти в президиум. Однако реальных конкурентов, могущих произвести в ближайщие десять лет ротацию каннской номенклатуры, здесь тоже не видать. Есть "новые сердитые", но Жак Одиар со злободневным "Пророком" о тюремной карьере одного арабского разбойника — уж слишком прилежен и предсказуем, а Гаспара Ноэ ("Вход в пустоту") держат в курортных Каннах как местного лицензированного сумасшедшего, чтобы было что обсужать обкурившимся на пляже киноманам.

Кадр из фильма "Вход в пустоту"

Та же безрадостная ситуация в следующем блоке — "каннских любимчиков и карьеристов".

Вечный фестивальный резидент Элия Сулейман — дежурный каннский книксен мусульманскому востоку — покажет "Время, которое остается" про то, как основывали государство Израиль в 1948 году: учитывая модный сейчас в Европе антисионизм, здесь не исключен скандальчик с парой поломанных стульев. Американская вундеркиндша Андреа Арнолд, дипломированная каннским жюри в 2006-м за "Красную дорогу", скорей всего зазналась и своим "Аквариумом" уже не удивит. Лу Е, которому власти КНР в очередной раз сделали выговор с занесением в трудовую книжку, режиссер действительно отменный (кто видел "Реку Сучжоу" и "Летний дворец" не дадут соврать), но в Каннах с ним носятся скорее не по этой причине, а по политической: каждый уважающий себя кинофестиваль должен показать фигу китайским цензорам.

В разделе "выскочки и темные лошадки" тоже все довольно скучно: непонятно, чем может потрясти аудиторию каталонка Изабель Койше после позорнейшей "Элегии" с Пенелопой Крус и Беном Кингсли. С Голливудом у нее как-то не срослось и женщина подалась в Японию, сняв взятую в конкурс "Карту звуков Токио". Говорят — триллер. Филиппинец Брилланте Мендоса — вторая отчаянная попытка каннских отборщиков открыть "нового сумасшедшего азиата" городу и миру, и, как и в прошлом году с тем же режиссером, скорей всего не слишком убедительная. Хотя и более убедительная, чем обязательное включение в конкурс никому не известных французов, проходящих под грифом "блатные". На этот раз блатной оказалась некая Ксавье Джанноли, увеличившая процентное содержание французов в конкурсе до одной четвертой.

Кадр из фильма "Возмездие"

Наконец, самая спокойная и симпатичная часть программы — "переходящая китайская шкатулка", в которую собирают хороших дальневосточных режиссеров, кочующих между Берлином, Венецией и Каннами. На этот раз в китайской шкатулке китайцев оказалось двое: новые фильмы привезут на фестиваль великий Цай Мин-Лянь ("Лицо") и Джонни То ("Возмездие"). Третьим стал кореец Пак Чхан-ук с "Жаждой". Притом и Цай Мин-Лянь и Джонни То выступят в новом для себя качестве зарубежных постановщиков: у Цай Мин-Ляня, сделавшего свой первый фильм в Европе, снялись Матье Амальрик, Фанни Ардан и Жанна Моро, у Джонни То — Джонни Холлидэй и Сильви Тестю. В некотором смысле они тоже стали французскими режиссерами, так что французское участие в каннском конкурсе выросло почти до половины.

Русское, по старой доброй традиции, в этом году опять равно нулю. Лишь в программе "Особый взягляд" участвует "Сказка про темноту"Николая Хомерики, который, если будет себя хорошо вести, имеет все шансы перейти в "любимчики", и "Царь"Павла Лунгина, который к генеральскому разбору давно и безнадежно опоздал.

www.film.ru