Претензия к восточным фильмам: они тупые
Ξ 19 октября, 2009 | → | ∇ Новости кино, рецензии |
Алехандро Ходоровски, снявший "Крота" и "Святую кровь" и не снявший "Дюну", рассказал о великолепных, но тупых корейских фильмах, о философии, насилии в комиксах и у Шекспира. Культовый режиссер Алехандро Ходоровски, снявший "Крота" и "Святую кровь" и не снявший "Дюну" (грандиозная затея с экранизацией эпоса Фрэнка Херберта с Сальвадором дали в роли падишаха-императора закончилась неудачной постановкой Дэвида Линча) приехал судить кинофестиваль "Завтра" в Москве. Председатель жюри рассказал о том, как правильно потерять деньги в кино, о великолепных, но тупых корейских фильмах и о философии и насилии в комиксах и у Шекспира. - В вашем предыдущем интервью я подслушал, что вы предпочли Россию порнографии, не поехали судить порнофестиваль и вручать порнозвездам золотые фаллосы, а поехали судить кинофестиваль современного кино "Завтра" в Москве. Спасибо вам за это, кстати. Но почему вы это сделали? - Это в первую очередь психологическое удовольствие. Мои бабушка и дедушка бежали из России. Так что я как бы возвращаюсь к своим корням. Завершаю некий цикл. Это полезно для моего духа. Ну, а кроме того, мне очень хотелось показать здесь мои фильмы. Я очень рад, что вы вообще о них знаете. Теперь зато вы можете их посмотреть на большом экране. Хотя я думаю, что любое распределение призов несправедливо. Потому что любой фильм делается всегда большими усилиями, кино — это тяжелый труд. А любое оценочное мнение субъективно. Поэтому любое вручение призов обязательно несправедливо. - Ну а как же вы будете судить? - Очень внимательно, осторожно и уважительно. Внимательно слушая других членов жюри. - А что вы хотели бы увидеть на этом фестивале? - Я бы хотел увидеть здесь продвинутые артистические опыты. Фестивальное кино — это полная противоположность индустриальному кино. На фестивале продолжают думать, что кино — это искусство. Этого мы и ждем. Ждем появления смелых людей, которые смогли найти деньги на создание полноценного художественного фильма, произведения искусства. - А как вы считаете, вот эта пропасть между студийным и авторским кино преодолима? Может ли быть фильм с достаточно большим бюджетом, который при этом был бы настоящим произведением искусства? - Да, конечно, таким будет в следующем году мой фильм. Я так и постараюсь его сделать. Огромное масштабное кино, одновременно и часть индустрии и произведение искусства. Я адресую его молодежи. Я это сделаю. (Хородовски говорит о фильме, который он мечтал снять много лет, это "Сыновья Крота". Сейчас он нашел неких русских продюсеров и, перед отъездом в Москву, как раз занимался подготовкой к съемочному периоду). - А на пресс-конференции вы сказали, что снимаете кино с целью потерять денег, ни копейки не заработать. Этот подход характерен скорее для артхауса, а не для индустрии. - Да, я так сказал. Но вы же видите, таким образом я привлек внимание, больше людей захочет посмотреть этот фильм, в котором режиссер сделал все, чтобы потерять деньги. Потерять деньги — коммерчески оправданный ход. - Как вы думаете, что сейчас вообще в кино происходит? Что мы, по-вашему, теряем? - Мы теряем другое сознание, мистицизм. Никто не ищет другого взгляда на жизнь, другого измерения. Все фильмы сейчас — они неглубокие, они жалкие. Герои на самом деле неудачники. Я думаю, что фильм может быть таким же важным, как Евангелие, что он может апеллировать к расширенному сознанию. Но сейчас я смотрю в основном восточные фильмы, в основном корейские. - А какие режиссеры вам нравятся? - Ну даже тот парень, который снял "Олдбоя" (Парк Чхан-Ук). Я его знаю. Но у меня есть единственная претензия к восточным и особенно корейским картинам: они тупые. Это тупые фильмы. Просто неумные. Но очень жестокие. - Я вижу что вы торопитесь, так что последний вопрос. Вы сделали комикс с Мило Манара — "Борджиа". Экстремально жестокий и такой, полупорнографический. - Да, я все еще делаю это, это серия. Комиксы — это важный род искусства. А Манара — великий художник, такой же как Мебиус или Хуан Хименес. Я работаю с ними, потому что с ними я могу выразить себя художественно. Это же очень просто, можно делать, что хочешь. - А что вы хотите добиться в этом искусстве? - Ну я не знаю, передать историю. Что Шекспир выражал? Я хочу быть, как Шекспир, только в комиксах. Я делаю Шексировские комиксы. У Шекспира есть философия и насилие. - Но вам не кажется, что у этого искусства несколько ограниченные возможности? - Ну почему же? Это как раскадровка для кино. Там есть декорации, персонажи, развитие характера и диалоги. Это фантастическое искусство, я его обожаю.
Алехандро Ходоровски